Неточные совпадения
Почему казалось мужчинам, что в них заключалось скверное и нехорошее, сию минуту узнаем: в губернию назначен был
новый генерал-губернатор —
событие, как известно, приводящее чиновников в тревожное состояние: пойдут переборки, распеканья, взбутетениванья и всякие должностные похлебки, которыми угощает начальник своих подчиненных.
Он насильно пожал ему руку, и прижал ее к сердцу, и благодарил его за то, что он дал ему случай увидеть на деле ход производства; что передрягу и гонку нужно дать необходимо, потому что способно все задремать и пружины сельского управленья заржавеют и ослабеют; что вследствие этого
события пришла ему счастливая мысль: устроить
новую комиссию, которая будет называться комиссией наблюдения за комиссиею построения, так что уже тогда никто не осмелится украсть.
Эта
новая тревога требовала общения с людьми, требовала
событий, но люди не являлись, выходить из дома Самгин опасался, да и неловко было гулять с разбитым лицом.
Он понимал, что надвигаются какие-то
новые и крупные
события.
Это повторялось на разные лады, и в этом не было ничего
нового для Самгина. Не ново было для него и то, что все эти люди уже ухитрились встать выше
события, рассматривая его как не очень значительный эпизод трагедии глубочайшей. В комнате стало просторней, менее знакомые ушли, остались только ближайшие приятели жены; Анфимьевна и горничная накрывали стол для чая; Дудорова кричала Эвзонову...
Жизнь становилась все более щедрой
событиями, каждый день чувствовался кануном
новой драмы. Тон либеральных газет звучал ворчливей, смелее, споры — ожесточенней, деятельность политических партий — лихорадочнее, и все чаще Самгин слышал слова...
Неужели мировые
события, исключительные в мировой истории, ничему нас не научат, не приведут к рождению
нового сознания и оставят нас в прежних категориях, из которых мы хотели вырваться до войны?
Они знают, что война есть великое зло и кара за грехи человечества, но они видят смысл мировых
событий и вступают в
новый исторический период без того чувства уныния и отброшенности, которое ощущают люди первого типа, ни в чем не прозревающие внутреннего смысла.
Но мировые
события требуют погружения в конкретное, повышения энергии мысли, совершающей
новую работу над всяким
новым явлением жизни.
А покамест в скучном досуге, на который меня осудили
события, не находя в себе ни сил, ни свежести на
новый труд, записываю я наши воспоминания. Много того, что нас так тесно соединяло, осело в этих листах, я их дарю тебе. Для тебя они имеют двойной смысл — смысл надгробных памятников, на которых мы встречаем знакомые имена. [Писано в 1853 году. (Прим. А. И. Герцена.)]
Этот-то человек, живший последним открытием, вчерашним вопросом,
новой новостью в теории и в
событиях, менявшийся, как хамелеон, при всей живости ума, не мог понять сен-симонизма.
Но моя надежда на скорое наступление творческой эпохи была ослаблена катастрофическими
событиями мировой войны, русской революции, переворота в Германии,
новой войны, сумеречным, не творческим периодом между двумя войнами, угрозами
нового мирового рабства.
Для философа было слишком много
событий: я сидел четыре раза в тюрьме, два раза в старом режиме и два раза в
новом, был на три года сослан на север, имел процесс, грозивший мне вечным поселением в Сибири, был выслан из своей родины и, вероятно, закончу свою жизнь в изгнании.
Чешковский был, конечно, большим оптимистом, он был полон надежды на скорое наступление
нового эона, хотя вокруг были малоотрадные
события.
Я считал дни и часы в ожидании этого счастливого
события и без устали говорил о Сергеевке со всеми гостями, с отцом и матерью, с сестрицей и с
новой нянькой ее, Парашей.
Горестное
событие, смерть старого мельника, скоро было забыто мной, подавлено, вытеснено
новыми, могучими впечатлениями.
Она внимательно следила за каждым шагом вперед: где выкрасили, где переклеили
новые обои, где покрыли лаком — все это, вместе взятое, служило самым верным доказательством приближающихся
событий.
Я знаю: мой долг перед вами, неведомые друзья, рассказать подробнее об этом странном и неожиданном мире, открывшемся мне вчера. Но пока я не в состоянии вернуться к этому. Все
новое и
новое, какой-то ливень
событий, и меня не хватает, чтобы собрать все: я подставляю полы, пригоршни — и все-таки целые ведра проливаются мимо, а на эти страницы попадают только капли…
В дворцовой церкви собралось всё генеральство.
Новый, необыкновенный проповедник был
событием.
А теперь, описав наше загадочное положение в продолжение этих восьми дней, когда мы еще ничего не знали, приступлю к описанию последующих
событий моей хроники и уже, так сказать, с знанием дела, в том виде, как всё это открылось и объяснилось теперь. Начну именно с восьмого дня после того воскресенья, то есть с понедельника вечером, потому что, в сущности, с этого вечера и началась «
новая история».
Прошла осень, прошла зима, и наступила снова весна, а вместе с нею в описываемой мною губернии совершились важные
события: губернатор был удален от должности, — впрочем, по прошению; сенаторская ревизия закончилась, и сенатор — если не в одном экипаже, то совершенно одновременно — уехал с m-me Клавской в Петербург, после чего прошел слух, что
новым губернатором будет назначен Крапчик, которому будто бы обещал это сенатор, действительно бывший последнее время весьма благосклонен к Петру Григорьичу; но вышло совершенно противное (Егор Егорыч недаром, видно, говорил, что граф Эдлерс — старая остзейская лиса): губернатором, немедля же по возвращении сенатора в Петербург, был определен не Петр Григорьич, а дальний родственник графа Эдлерса, барон Висбах, действительный статский советник и тоже камергер.
И вдруг всё около него завертелось в другую сторону, вовлекая его в
новый хоровод
событий.
Затем наступили известные
события в Западной Европе: интернационалка, франко-прусская война, Парижская коммуна и т. д., и все это сильно заботило его, потому что он видел в этих
событиях связь с
новыми судами и земскими учреждениями.
Эта угроза, как мне потом передавала та же очевидица
события, была произнесена с такой страстной ненавистью, таким решительным, пророческим тоном, что на мгновение вся толпа как будто бы оцепенела, но только на мгновение, потому что тотчас же раздался
новый взрыв брани.
Я слишком поторопился, предупреждая
события и давая каждый день по
новой главе, — Пепко догадался, но сделал вид, что верит, как раньше, и охотно присоединился к моим фантазиям, развивая основную тему.
Первая книжка
нового журнала «Кошница» должна была выйти первого января, но этому благочестивому намерению помешали разные непредвиденные обстоятельства, и книжка вышла только в конце января. Понятно, что я ждал с нетерпением этого
события: это был первый опыт моего журнального «тиснения»…
Закладка каменных работ и открытие кампании
новой домны произошли через четыре дня после приезда Квашнина. Предполагалось отпраздновать оба эти
события с возможно большим торжеством, почему на соседние металлургические заводы: Крутогорский, Воронинский и Львовский, были заранее разосланы печатные приглашения.
Разъяснения всех этих негодований и пророчеств впереди; их место далеко в хронике
событий, которые я должна записать на память измельчавшим и едва ли самих себя не позабывшим потомкам древнего и доброго рода нашего. Сделав несколько несвоевременный скачок вперед, я снова возвращаюсь «во время уно», к
событию, которым завершился период тихого вдовьего житья княгини с маленькими детьми в селе Протозанове и одновременно с тем открылась
новая фаза течения моего светила среди окружавших его туч и туманов.
Мы очень хорошо понимаем, что от русского историка, изображающего
события новой русской истории, начиная с Петра, невозможно еще требовать ничего более фактической верности и полноты.
Многие из них действительно бросают
новый свет на
события; другие дают возможность точных и твердых соображений относительно таких вещей, о которых доселе судили только по предположениям.
Таким образом, и здесь ясно становится, как Петр увлекаем был силою
событий, как он постепенно вразумляем был фактами, совершавшимися пред его глазами, и как его стремления раскрывались и расширялись все более и более по мере того, как явления жизни указывали ему на
новые государственные потребности, которым нужно было удовлетворить.
Все отдавали справедливость его тщательности в издании памятников, красноречию и плавности слога в его учебниках, ловкости рассказа о
событиях новой русской истории; но отзывы о нем, сколько мы знаем, вовсе не были таковы, как отзывы о разных наших ученых, двигающих науку вперед.
Не говорим пока о том, что следствием подобного обыкновения бывает идеализация в хорошую и дурную сторону, или просто говоря, преувеличение; потому что мы не говорили еще о значении искусства, и рано еще решать, недостаток или достоинство эта идеализация; скажем только, что вследствие постоянного приспособления характера людей к значению
событий является в поэзии монотонность, однообразны делаются лица и даже самые
события; потому что от разности в характерах действующих лиц и самые происшествия, существенно сходные, приобретали бы различный оттенок, как это бывает в жизни, вечно разнообразной, вечно
новой, между тем как в поэтических произведениях очень часто приходится читать повторения.
Событие в действительности было перепутано с другими
событиями, находившимися с ним только во внешнем сцеплении, без существенной связи; но когда мы будем отделять избранное нами
событие от других происшествий и от ненужных эпизодов, мы увидим, что это отделение оставит
новые пробелы в жизненной полноте рассказа; поэт опять должен будет восполнять их.
[Невозможно понять, с какою целью покойный Ничипоренко при следствии вызывал из своей памяти самые пустые
события, о которых его никто не спрашивал, а иногда просто даже сочинял, чтобы только приписать в свои показания чье-нибудь
новое имя.
После католической науки
новая наука, рожденная среди отрицанья и борьбы, требовала иных оснований, более положительных, фактических; но не было у нее материалов, запасов, обследованных
событий и наблюдений; войско фактов было недостаточно.
Новый век требует совершить понятое в действительном мире
событий.
Так прошло две недели. В эти недели случилось желанное для Ивана Ильича и его жены
событие: Петрищев сделал формальное предложение. Это случилось вечером. На другой день Прасковья Федоровна вошла к мужу, обдумывая, как объявить ему о предложении Федора Петровича, но в эту самую ночь с Иваном Ильичем свершилась
новая перемена к худшему. Прасковья Федоровна застала его на том же диване, но в
новом положении. Он лежал навзничь, стонал и смотрел перед собою остановившимся взглядом.
Мы не поклонники учения о безусловной и регулярной преемственности поколений; но, вдумываясь в настоящее и в близкое прошедшее, мы не можем не заметить, что характер
нового поколения нашего должен дать ему в
событиях совсем другую роль, нежели какую имело предыдущее.
Но, разумеется,
события брали свое:
новые факты образовали
новые общественные отношения и приводили людей к
новому пересмотру прежних систем, прежних фактов и отношений.
Мы должны побывать при открытии мощей
нового угодника, что составляло для самых разнообразных представителей тогдашнего общества
событие величайшего значения.
И такие фантастические вещи являются у г. Жеребцова не только в изложении
событий глубокой древности, и даже и в рассказе о временах более
новых.
Всякое
событие его царствования, всякий
новый закон,
новое распоряжение находили себе объяснение и оправдание в произведениях письменности.
В заведении, несмотря на ранний час, два стола были заняты посетителями, оживленно беседовавшими о
событии прошлой ночи. Духовный дворник был героем собрания. Он уже несколько раз успел рассказать происшествие, сообщив, в назидание слушателям, полный текст нравоучительной речи, которою он якобы тронул сердца злодеев. С каждым
новым вариантом назидательная речь приобретала
новые риторические красоты.
Наконец в одно воскресенье, вечером, когда в заведении Петровского парка должна была появиться какая-то
новая шансонетная дива (Прохор был в курсе таких
событий музыкального мира) — и, значит, на перекрестке тоже предстояло движение, — Прошка появился на излюбленном месте.
В смутном предчувствии именно этой-то полосы жизни я и начинал много раз свой дневник с целью заносить в него каждую мелочь, чтоб потом ее пережить, хотя и в воспоминании, но возможно ярче и полнее… Однако дни проходили за днями, по-прежнему тягучие и однообразные… Необыкновенное не наступало, и я, потеряв всякую охоту к ежедневной сухой летописи полковых
событий, надолго забрасывал дневник за этажерку, а потом сжигал его вместе с другим бумажным сором при переезде на
новую квартиру.
Катерина Матвеевна(садится к столу, закуривает папироску и откидывает волоса).Я люблю в вас, Твердынский, это игривое отношение к жизни. Как ни значительны совершающиеся в вашей судьбе
события, вы, в тайнике души, скрываете всю глубину вашего сознания и наружно все шутите. Многие могут считать вас легкомысленным, а я это-то и люблю. Я уважаю вас за это. Да, вот мы и ступили первый шаг в
новой жизни.
Пропустим года два… Я не хочу
В один прием свою закончить повесть.
Читатель знает, что я с ним шучу,
И потому моя спокойна совесть,
Хоть, признаюся, много пропущу
Событий важных,
новых и чудесных.
Но час придет, когда, в пределах тесных
Не заключен и не спеша вперед,
Чтоб сократить унылый эпизод,
Я снова обращу вниманье ваше
На те года, потраченные Сашей…
Для людей, которые все уткнулись в «свою литературу», для которых нет других
событий общественной жизни, кроме выхода
новой книжки журнала, действительно должен казаться громадно-важным их муравейник. Зная только отвлеченные теории искусства (имевшие, впрочем, когда-то свое жизненное значение) да занимаясь сравнением повестей г. Тургенева, например, с повестями г. Шишкина или романов г. Гончарова с романами г. Карновича, — точно, не мудрено прийти в пафос и воскликнуть...
Болтун с загвоздкой ничем особенно не интересуется; его поражают в одинаковой степени
новое лицо, открытие, глупый анекдот, важное политическое
событие, забавное происшествие, несчастный случай.